Размышления о научной фантастике

Не слишком жалую я жанр философской статьи, но на душе это теснится уже дней десять. В наш век падающих трэндов в машиностроении, сокращений штатов в сферах обрабатывающей промышленности и науки, загнивающией космической индустрии, уменьшения числа аэропортов и роста числа храмов, научная фантастика может представляться анахронизмом минувшей эпохи. Для меня же, успевшего застать последние лучи советской цивилизации, фантастика, без преувеличения, играет решающую роль в момент принятия любого решения. Возможно, вам покажется моё утверждение странным, но это правда.

Алиса, Коля и Весельчак У Кира Булычёва. Фай Родис и экипаж «Тёмного пламени» Ивана Ефремова. Сталкер, провозглашающий «счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдёт обиженным!» братьев Стругацких. Кин Кельвин, который должен в очередной раз согласиться со смертью Хари из романа Станислава Лема. Светлана Лимаева и АСГУ из техно-оперы Виктора Аргонова, а рядом с ними – Суок и кукла наследника Тутти из «Трёх толстяков» Юрия Олеши. Монтег и Кларисса Рэя Брэдбери – эти образы волнуют меня ежедневно! Вы не поверите, половину из этого я даже не читал! Но как часто думается о том, как тяжело может оказаться в жизни сделать так, чтобы потом с чистой совестью произнести: «Алиса, я им ничего не сказал!» Как важно в решающий момент вспомнить про счастье для всех, даром, и чтобы никто не ушёл обиженным! И Хари из Океана, мне доводилось смотреть ей в глаза, соглашаясь с фатумом, клянусь вам, хотите верьте, хотите нет, Океан присылает мне её воплощения вновь и вновь! И наш мир, так похожий на Торманс! И чтобы не быть дешёвкой, подобно генсеку Милиневскому! И чувство революции от сцены торжества народа, свергнувшего трёх толстяков в вагоне поезда бакинского метро, в котором читал, по дороге в школу, повесть Юрия Олеши, а пару месяцев спустя папа сообщит мне, что СССР распался. Ещё – Монтег, спасающий ставшие запрещёнными книги, в мире, где, как и в современной России, фантастическим рассказам предпочтут сериалы. Волнуют меня и образы менее известные. Антор и Юринга Виктора Невинского. Шерристянин и колесо обозрения из повести Владимира Малова. Многое помнится совсем смутно…

…Фантастику полюбить дал мне папа в дошкольные годы. Никогда не забуду прогулки с ним по аллейке в Баку и первая его история – он пересказал мне «Волшебника изумрудного города». Я нашёл дикого панцирного таракана там, под каменной плитой, в тот день. А потом – садик у поликлиники, история про Каллисто, где изобрели интернет, вечерами в том садике горели оранжевые фонари… Приходили домой, и в оранжевом свете ламп накаливания папа зачитывал мне отрывки из «Туманности Андромеды» Ефремова. Парк офицеров в Баку с памятником Ленину в центре клумбы с растениями о мясистых стеблях и тонких розовых лепестках цветов, по которым ползали маленькие полосатые улитки, которых папа не разрешал собирать, потому что газон, и там, на лавочках – тоже фантастические истории, которыми не уставал делиться папа. Потом, после окончания первого класса – перитонит, больница, пить нельзя, можно только облизывать кислый лимон, я лежу под капельницей, а папа рассказывает мне историю про «Непобедимого» от Станислава Лема, и там же – «Я – Шерристянин», чтобы я, отправившись летом к бабушке в Краснодарский край, пересказывал эту историю станичным пацанам, а купаться нельзя: швы не срослись ещё. Тогда же, в глубоком детстве, я попробовал фантастику сочинять сам. Когда мне было скучно, например, в поезде, по дороге в станицу, или в станице, когда не с кем было играть, я вынимал жёлтую подзорную трубу из чёрного футляра. Жёлтая подзорная труба становилась Шиндораком, а чёрный футляр щёлкал отвинчивающейся крышкой как ртом и становился Биноклистом. Между ними происходило что-то вроде фантастического «Ну погоди!». Шиндорак был добрым и слабым, а Биноклист – сильным и злым. Все эти приключения я зарисовывал цветными карандашами в альбом и снабжал комментариями. А позже донимал двоюродную сестру, чтобы сыграла мне на пианино и спела «Прекрасное далёко!», она раскрывала ноты, потом я просил повторить, а сам, жадно вслушиваясь, думал о клятве на всю жизнь. Я последним в школе снял пионерский галстук, мне драться приходилось из-за этого, потому что Алиса Селезнёва.

Ныне многие считают фантастику чем-то оторванным от жизни. Причины тому я упоминал в начале статьи, надеюсь, благодаря тексту ниже, они станут понятнее. Что касается меня, мне в детстве, например, казался чем-то совершенно скучным реализм; только когда стал подростком, папе удалось сагитировать меня прочесть «Мартина Идена» Джека Лондона. Однако, теперь мне видится, идея о том, что фантастика оторвана от жизни, является следствием непонимания, что есть фантастика, её роли в эволюции человечества.

Дело в том, что есть вещи, которых в мире изначально нет, они приходят в мир по проекту человека, родившись в его уме. Чтобы возник автомобиль, или вагон метро, даже панельная многоэтажка – кто-то должен прежде сделать чертёж. Несомненно, этот чертёж будет основан на знании законов физики, но вещь, которая будет изготовлена по этому чертежу, является чем-то, чего в природе прежде не существовало. И это будет весьма сложная вещь. Придёт ли кому-нибудь в голову считать проект смартфона чем-то оторванным от жизни? Фантастика имеет ту же природу! Ту же природу имеет проект коммунистического общества. Ошибочно было бы заявлять, что полётов к иным звёздным системам никогда не состоится, а коммунистическое общество никогда не будет построено лишь на основании того, что нет пока чертежей, по которым можно было бы реализовать эти проекты хоть завтра!

Если говорить конкретно о научной фантастике, она состоит на службе у больших проектов будущего. Она будит наше воображение, заставляя нас мечтать о колонизации Марса, о встрече с цивилизациями иных звёздных систем. Она позволяет нам вообразить коммунистическое общество как реальность. Но не только донесение больших проектов до широких масс! Люди различных профессий, благодаря научной фантастике, рефлексируют возможные последствия этих проектов, дискутируют о значении тех, или иных открытий и технических решений для человечества. Желаете ли вы наступления будущего, которое обещала Алиса Селезнёва, где все люди будут одарёнными, или же будущего, от которого предостерегает Рэй Брэдбери? Таким образом, научно-фантастическое произведение само по себе может являться проектом будущего. В полной мере это касается и нравственного его значения. И можно было бы махнуть рукой на обывателей из антиутопии, в которую мы все попали, но именно их потомком должна родиться когда-нибудь Алиса Селезнёва! И не она одна – миллиарды людей коммунистического будущего, которые будут судить нас, также как мы в детстве судили героев Юрия Олеши! И нужно признать факт: люди из романов Ивана Ефремова это не розовая фантазия, это проект, который ныне пытается воплотить в реальность научно-коммунистическая культура. Илон Маск планирует колонизовать Марс в действительности – марсианские истории могут повествовать о проекте, не о сказке. Илон Маск рассказывает, что его вдохновил Айзек Азимов! Сказка – несколько иной жанр. Научная фантастика предполагает как можно больше научного знания, как можно меньше домыслов, хотя и без них ей нельзя, поскольку разбудить стихию воображения – одна из её целей!

Но, как говорилось выше, научная фантастика ныне не популярна. Часто то, что выдаётся за научную фантастику, использует лишь антураж таковой. Космические корабли летают, но летают они в каком-то гангстерском боевике – Дикий Запад с оснащёнными бластерами роботами, т.е. изображают то, чего нет и не будет. Никакой связи с реальностью в такой псевдоНФ нет, никакого проектирования, никакого нравственно-воспитательного значения – просто игрушки, вроде пластмассовых роботов-трансформеров. В общем-то, это нечто сродни фэнтэзи, только низкокачественному (не Желязны и не Толкиен).

Научная фантастика, по крайней мере, в том аспекте, который я рассматриваю в этой статье, связана с пространством будущего. Есть другая научная фантастика. «Плутония» Обручева или «Затерянный мир» Конан Дойла, например, погружают нас в доисторическое прошлое. Это также важный аспект, но сейчас я веду речь о другом. Итак, будущее. В общем-то, для меня это самое важное, что бывает. Возможно, вам трудно будет поверить, но немногое делаю я в этой жизни, не думая о будущем, об Алисе, о Вир Норине… Пошёл в науку – так ведь мир будущего это мир научного знания и основанных на нём технологий! Преподавать – так ведь мир будущего это мир всеобщей образованности! Изучать статистику рабочего движения – кто был в заводских цехах, тому знакомо это головокружительное ощущение будущего над головой! Даже исторические личности, люди из прошлого, которые моментально заставляют вспомнить о таких понятиях как честь и совесть, для меня это прежде всего те, кто посвятили жизнь будущему! Джордано Бруно, сгорающий на костре во имя идеи множественности миров. Чарлз Дарвин, открывающий новую эру в биологии. Николай Вавилов с его идеей эволюции, управляемой волей человека. Владимир Ленин, основывающий Страну Советов, ликвидирующий безграмотность, электрифицирующий страну оранжевыми лампами накаливания. Юрий Гагарин.  Вот те, кто вспоминаются навскидку! Вот почему я совершенно не согласен с той ролью, которую отводит научной фантастике нынешний обыватель и манипулирующая им олигархия!

Да, эта статья где-то не выдержана, может быть местами написана в мальчишеском, а не в обстоятельном философском стиле, но я искренне считаю, что нужно больше агитировать за фантастику, больше писать фантастику, больше жить в соответствии с идеалами научной фантастики! Чёрт подери, если бы я был инопланетянином, я бы показал дикарям этой планеты сигаровидный планетолёт, чтобы они увидели за этим продуктом конструкторскую мысль людей описанного Иваном Ефремовым будущего и сделали хоть что-то, чтобы это будущее приблизить, будь то поддержка ролика про Илона Маска лайком, или красная лента на груди 1 мая, либо фантастический рассказ – боритесь за светлое будущее, люди!

Будущее принадлежит нам! Туда вынужден больше писать, не в наше время, но и в наше время тоже. У меня всё, завершаю статью.