Берлинские заметки

Берлинские заметки

С высоты полета и первые шаги

Еще в полете повезло сидеть у окошка, и, после впечатляющих  от горизонта до горизонта болот Беларуси, видеть землю Германии, утыканную исполинскими ветряками.  Первое, что бросилось в глаза, необычность цвета земли. Среди зеленых полей, вдруг, ярко желтые полосы и целые поля. Не верилось, что это все пески — яркий след ледника. Берлин расположен между двумя моренными возвышенностями Барним и Тельтов, и частично на них. Центр города находится в низине между холмами в пойме реки Шпрее.

На подлете в глаза бросилось обилие зелени, огромные парки. Город буквально утопал  под кронами больших лиственных деревьев. Архитектура  мало высотная, почти вровень с верхушками деревьев и не в споре с ними, а скорее в подчинении.

Аэропорт Тегель поразил не только своим малым размером и провинциальностью вида, но и отсутствием всякого комфорта, очередями и долгим ожиданием багажа.

Люди

Женщины – немки определенно имеют свой стиль.  В первую очередь это подчеркнутая спортивность и подтянутость, нарочито прямая  осанка, здоровая посадка головы.  Она характерна не только женщинам,  но всем, и мужчинам, и пожилым людям.  Гуляя среди берлинцев, приходят на ум воспоминания о будущем обществе и людях,  похожих друг на друга,  как бы обтесанных.  Действительно,  кратно меньше всяких физических уродств (выраженного ожирения, животов и лишних складок) или просто расслабленности (сутулых, хромых, больных). Люди кажутся в целом здоровыми и в отличном тонусе.  И если честно,  не кажутся,  а так и есть.  Много народу видела,  густо населенный, он Берлин. Очевидно, это следствие другого качества жизни, но главное приоритетов, по всей видимости. Я имею в виду в целом стиль жизни,  где много внимания своей персоне — через спортивный образ жизни и к здоровью наверняка внимание, что закладывается с детства. И уже взрослым дается, как само собой разумеющееся, просто естественное, как воздух. Кстати,  детей не много. Велосипед  — характерная черта,  ездят все по специальной полосе и ведут себя нагло, подрезая автобусы,  чувствуя свою полную свободу. Рядом со сборищами большими и вело стоянки с тысячами велосипедов.

Еще интересно, одежда у женщин без украс — простая,  склонна к спортивному стилю.  Никакой подчеркнутой сексуальности.  Никакой косметики практически. Однако,  такого количества красивых ног я за пару дней увидела,  сколько, пожалуй,  за годы не получалось.  И не только ног,  и другие формы очень выразительные и под простой одеждой смотрятся так, как надо :). Воздействие только вида просто красивого и здорового тела довольно сильно радует.

Отсутствие вычурности у женщин позволяет пристальнее вглядываться в ее настоящие формы в выражение лица без «камуфляжа». Правда сказать, особо интересных лиц как раз не попадалось.  Женщины в возрасте и пожилые принципиально в одежде не отличаются от молодых.  Часто они просто седые,  волосы не красят. Не сказать, что это особо привлекательно, но за счет всего остального в облике, кажется естественным и приемлемым, и не сильно старит. Они тоже удивительно прямые и подтянутые с ровными спинками, развернутой осанкой.

Такое ощущение,  что не только спортом занимаются,  но все и регулярно получают сеансы массажа,  нет зажимов,  скалиозов и т. д.

Мужчины тоже хороши,  большинство алертны с четким рельефом мышц под простой или офисной одеждой,  т. е. такие собственно, какие должны быть.  И потому берлинские женщины и мужчины кажутся героями из романа антиутопии  Олдса Хаксли «О дивный новый мир».

 

 

Баварские посиделки.

После конференции мы были приглашены коллегой из Немецкого института археологии фрау Г. в Тиргартен.   Она  отправила нас туда в сопровождении удивительно красивой и доброй девушки аспирантки К., которая владеет русским языком и замечательно выступила в качестве гида.  Пока мы ехали на автобусе и шли пешком, Г. вперед нас доехала на место на велосипеде.  Мы шли через большой парк с огромными платанами, живописными горбатыми мостками и причудливо петляющими гаревыми дорожками с жухлой листвой по краям.

На подходе к месту, удивление вызвал  размер велостоянки и количество в тысячи велосипедов. Казалось, как возможно в такой плотности и густоте отыскать свой велик…  и тем не менее.  Пивное место, иначе не знаю, как и назвать это заведение,  разместилось прямо на берегу реки. Это огромная площадка под кронами больших деревьев, между которыми натянуты гирлянды, поставлены довольно плотно простые длинные деревянные столы и вдоль них деревянные же скамейки.

Теснота такова,  что можно ощущать спину человека, сидящего за соседним столом.  И, тем не менее, купить пиво или еду можно быстро. Люди сюда, в это сборище, идут каждый день после работы.  Они берут пиво, кренделёчки, сосиски или еще что-нибудь и сидят, долго беседуя.  Это явно ресурсное состояние для них. Нет — уткнутых в телефоны. Иногда видны одинокие, читающие книгу. Приходят компаниями,  но еще чаще говорят явно незнакомые люди. Пиво здесь употребляется в значительных масштабах. Но, что интересно — пьяных вообще нет! Очевидно,  это большое собрание людей радостно видеть, любопытно и приятно наблюдать. При таком многолюдье – за несколько часов ни одного инцидента или чего-либо неприятно привлекшего внимания. Конечно, это показатель уровня  общей культуры.

Надо сказать, что после первой кружки пива, наша интернациональная компания из немцев, русских, узбеков, французов, и итальянцев не только привлекла внимание французов с соседнего стола, но начала петь хором. В репертуаре были песни партизан, «бела чао», «катюша» на итальянском, испанском, были песни о Че Геваре и др. Однако вокруг кроме нас никто не пел, хотя настроение у многих было веселым. Я спросила у немецких коллег, что это странно, что люди не поют. Ответ заставил вновь удивиться. Со времен Второй мировой войны здесь (как и в других общественных местах) хором не поют. Коллега откровенно и открыто  сказала, что ее родители с тех пор никогда не поют на людях, позволяя это себе сугубо в узком семейном кругу на отдыхе в горах.

Долой стереотипы.

Никакой немецкой точности и пунктуальности,  все как у всех.

Никакого особенного порядка. Город очевидно не очень чистый.  Уход за состоянием газонов,  что в центре города,  что в спальных районах, одинаково на уровне 80-х годов, к примеру, в Ташкенте. Т. е. из под плит почти везде пробивается трава.  А так как почва  — это в основном пески,  то ощущение не ухоженности,  скрипящего песка ощущается везде,  где хоть немного есть открытой, а не закатанной в асфальт или булыжник,  земли.

С другой стороны — город очень зеленый. Основные породы — платаны,  дубы.  Огромные полудикие парки в большом количестве в разных частях Берлина занимают обширные площади земли.

Смотреть в городе почти нечего с точки зрения архитектуры. Вся западная часть ФРГ была разбомблена, и потому там новая застройка,  похожая на пластиковое лего.  Без особых прекрас,  с низкими первыми этажами и без цоколя,  что очень странно смотрится,  создается впечатление некоей домашней очень простой обстановки,  абсолютно не напрягающей. Это дома, с так называемой без барьерной средой для мало мобильных групп населения, чтобы без преодоления ступеней можно было попадать сразу в лифт.

Зелень и маленькие балкончики часто с цветами и зонтиком от солнца, открытые двери и люди, что-то делающие на этих балконах,  иногда целые тусовки на балконах побольше, хорошо видимые с окон автобуса, придают не только уют, но ощущение большой открытости и незатейливости происходящей жизни.

Архитектура в центре со старой застройкой порой XIX века отражает зачастую прусский стиль. Тоскливо выхолощенный и безыдейный, я бы сказала, ни тени творчества в созидания живой жизни. Минимум красоты.

Все самое красивое в архитектуре связано, похоже, с музыкой  и музеями. Очень большое внимание опере. Музейные строения взяли лучшее из античных традиций — беспроигрышные колоннады и монументальность.

Любимые цвета серо-черные и коричневый. Везде. И это, пожалуй, единственное, что совпадает со стереотипом о Германии.

В городе нет резкой границы между центром и более отдаленными районами.  Везде идут масштабные перестройки.  Везде скрепит песок и выбивается трава из под плит.

Парки создают впечатление запущенности из-за дикой растительности и гаревых дорожек,  затянутых тонкой рябью озер, речек и каналов. Но это стиль парков. И они очень даже хороши.  Один только зоопарк в административном центре Тиргартен занимает 35 гектар земли!

При этом в глаза не бросается армия дворников и садовников, работающих в этой сфере, ни людей, ни машин не попалось на глаза вообще.

Эхо войны

Домов с военных времен остались просто единицы, и они плотно зашиты новыми постройками.  Производят оглушительное впечатление лица фашизма, как подсознательные архетипы. К тому же все здания с войны несут следы бомбежек и стрельбы,  которые ни чем не затираются нигде.

Я жила в районе зоологического сада. Там стоит огромная церковь с разбомбленной кровлей и частью стен.  Она называется церковь памяти. И была оставлена в таком состоянии как символ того,  что принес фашизм.

Кроме того, в центре очень большой парк со всеми ужасами фашизма,  запечатленными и записанным на каких то стелах, так же в назидание потомкам. В воспитании и в школьной программе большое внимание уделяется донесению истории фашизма. Детей каждый год возят в концлагеря Аушвиц и др., до оскомины и скрипа доводя до сознания детей вину их народа их дедов перед человечеством. И это похоже на сегодняшний день вызывает отторжение или даже обратную реакцию. О чем свидетельствуют люди из субкультуры так называемых «волков»  — нипстеров. Такое название немецкие СМИ дали местным молодёжным право радикальным группировкам, которые всё чаще вместо тяжёлых армейских ботинок и широких камуфляжных брюк отдают предпочтение кедам и узким джинсам или шортам, а вперемешку с патриотическим арийским роком слушают Radiohead.

Ярким примером депрессивности мировоззрения некоторых берлинцев могут служить картины и скульптуры из гостиницы Park Plaza. Трудно такое нарочно придумать,  очевиден след войны в каждом произведении. Самолеты ли, врезающиеся во что-то,  осколок ли бомбы, пронзающий статую античной богини, или ржавая железная решетка в настенной инсталляции, или кровавое пятно на Бранденбургских воротах и  т.д.

И если у немцев ГДР такого комплекса вины не наблюдалось (взгляд на фашизм – как на неизбежную черту человеконенавистнической системы  капитализма, особенно в эпоху кризиса, а не как вину отдельно взятой нации, позволяла избежать депрессивного взгляда на свою историю), то западные немцы больны этим. И теперь уже молодое поколение единой Германии живет с этим чувством и этой ношей.

Берлинская стена

Особый интерес конечно вызывают остатки бывшей Берлинской стены, разделявшей ГДР и ФРГ с 1961 по 1989 год. Я и не знала, что она была протяженностью больше 40 км в черте города, а общая ее протяженность составляла 155 км.

Среди неширокой улицы внезапно перед глазами появляется огромный флаг Советского Союза,

потом большой портрет советского воина

и лишь потом внимание останавливается на блок посту.

От самой стены остался след фундамента, пересекающий поперек улицу.

 

Сейчас это почти туристический аттракцион,  и люди здесь толпятся у стендов со старыми фото. Рядом возведен музей стены.

Но чтоб не было сомнений, кто есть кто, на этой же улице гигантский политический проспект

 

Транспорт

Система метро на первый взгляд кажется более развитой, чем Московская.  Убан — это несчетное количество станций,  причем по одной ветке может идти несколько до 4 разных маршрутов. Убранства никакого — чистый утилитаризм.  Вагоны удобные,  но не сказать,  что сильно лучше наших.  Многие ветки идут по поверхности. Причем, также как и в Филадельфии (США), довольно близко от жилых домов, что с точки зрения шума и удобства жизни ни в какие, привычные советским людям, нормы не лезет.

Однако оказывается, несмотря на более чем 30-летний зазор между пуском первой станции в Берлине (1902) и в Москве (1935), наше метро не только грамотнее организовано (кольцево-радиальная система) и имеет высоко-художественное убранство на станциях и переходах, но и существенно больше по числу станций 228 (если не учитывать монорельс) против 173 в Берлине. Интересно, что в обеих странах задумка и первые проекты метро появились в одно и тоже время – еще в конце XIX века.

Чистоты в спусках и переходах сегодняшнего берлинского метро особо не наблюдается, запах бомжей и прочие прелести не редкость.

Из общественного транспорта автобусы, особенно двухэтажные, кажутся значительно более приятным видом транспорта для передвижения по городу. Стоимость проезда от 2 до 9 евро в зависимости от того, какой маршрут или на сколько времени взят билет.  На целый день в пределах двух зон 7 евро.  Для проезда до аэропорта 9 евро. Билет один для всех видов транспорта. Для сравнения —  в приличном кафе  тарелка салата с тунцом и стакан сока стоят 10 евро.  Зарплата в 1800  евро среди молодежи считается очень хорошей.  Около 1000 евро это черта бедности,  т. е.  минимально необходимая.

Вера и ее прикладной характер

Наше научное мероприятие проходило на монастырской улице (Клостерштрассе) и собственно в одном из  зданий, примыкающих к старейшей Приходской церкви реформатской общины Берлина, расположенной в старейшем и центральном районе города. Она  строилась с 1695 года по 1715 год, когда была возведена башня и встроен часовой механизм, отбивающий время. После бомбежки и разрушения во время  2-ой мировой войны эта церковь была реконструирована   и открыта только в 2017 году.

Были полностью восстановлены башенка и часовой механизм.

Интерьер самой кирхи

на погосте Здание, где проходила наша  конференция, как стало ясно позже, использовалось под самые разные нужды. В веселое расположение приводила не только сюрреалистическо-кубическая картина с изображением то ли божьей Матери, то ли самого Христа в Георгиевском  зале, но даже кресты на погосте за зданием кирхи (Parochikirhe) и красиво ухоженный дворик с бесподобными душистыми розами выше роста человека.

Немцы на уровне со всеми налогами отчисляют небольшой ежегодный налог для церкви, типа как мы платим профсоюзный налог, не всегда будучи уверенными состоим ли мы там, т.е. для проформы. Но истинно верующих здесь не много, среди молодежи уж точно. По крайней мере таково положение в столичном городе, что возможно отличается от ситуации в более консервативных городках западной части страны.

Коллеги

Когда в чужом городе тебя встречает знакомый человек, а тем более коллега, то город почти сразу перестает пугать неизвестностью, и приоткрывается значительно больше и быстрее, чем любому туристу за больший срок. Мне повезло, в первый же вечер я гуляла по городу в компании юной и красивой девушки, будущность которой связана с историей древней Бактрии с восточным эллинизмом. Глазами нового поколения объединенной Германии я смотрела на площади, театры и музеи, парки и университеты. Мы гуляли долго, до темна, и я чувствовала, что нет экономии ни душевной, ни временной. И я очень признательна Кристине за эту прогулку и за разделение города Берлина.

Тема исследований моя такова, что весь фундамент ее был исторически сложен в основном русскими и советскими учеными, писавшими на русском языке. Поэтому все иностранцы, занимающиеся ей, вынуждены учить его. Кроме того, те, кто ведет полевые исследования в странах Средней Азии, до сих пор вынуждены учить русский язык, так как он наиболее предпочтительный международный язык в этих республиках. Таково наследие СССР. Поэтому на конференции удалось со многими поговорить.

Расположение и открытость, радушие и много хороших лиц – это было первое впечатление от камерного в 40 человек мероприятия. Такое же приятное впечатление осталось от организаторов конференции, внимательно позаботившихся обо всем для нас необходимом. Не строгих, и не чопорных, открытых к дискуссии и общению.

По прошествии неделю после конференции я получила письмо от организатора с нашим групповым фото.

 

Оставьте первый комментарий

Оставить комментарий