Перевод рассказа Тони Хэйнса «Фабрика»

Представляемый вашему вниманию рассказ переводился мной с английского более года назад. Автором его записан некий Tony Haynes. Возможно, это американский поэт-песенник, автор детских книг и продюсер. Поиск не выдаёт информации конкретно по этому рассказу. На сайте коротких историй, после текста за буквой (с) стоит цифра 2011. Рассказ классифицирован как научно-фантастический. В тот период я начинал было поиск рассказов западных авторов, запечатлевших современную форму капитализма в художественной литературе. То было частью моих «поисков пролетария», архетипа современной Золушки и пространства современной художественной литературы. Данный рассказ, как мне кажется, наводит на мысли о современной городской цивилизации как гигантской фабрике. Ведь очевидно, что современный капитализм очень не похож на те фабрики, которые встречались когда-то на пути крестьянам, бредущим в поисках лучшей доли. Нет больше того голода, и теперь пролетарию есть, что терять. Между городскими работниками возведены тысячи бетонных стен и стен невидимых, созданных из дифференцированных зарплат, квартир, машин, персональных компьютеров и всевозможного семейного скарба. Да и сам хозяин фабрики больше не производит впечатление того, кого легко сковырнуть с горы, чтобы построить своими руками новый справедливый и радостный мир. Хозяева объединились на международном уровне, подкупили авангард пролетариата, концентрация капитала увеличила их фабрики до размеров городов и больше! Именно это пространство, как мне представляется, возможно прочувствовать из незатейливого и спутанного рассказа Тони Хэйнса, а возможно это просто видение переводчика. Перевод несколько отредактирован мной для придания ему более художественной формы. Возможны также некоторые неточности  перевода.

Солнце садилось. Тьма сгущалась вновь, и две фигуры – вместе, на краю их мира. Он положил правую кисть в её левую ладонь, и пальцы сплелись, лишь последние лучи света поцеловали влюблённых.
– Пожалуйста, не грусти.
– Не буду.
– Просто насладимся нашими последними часами вместе.
– Я не вернусь.
– Кэсси, мы говорили об этом в прошлом году. Ты обязана. Ты должна.
– Почему?
– Нам обоим известно, чем всё закончится, если ты не вернёшься.
Она развернулась к нему.
– Неужели мы? Кто-нибудь пытался остаться? Что если всё это – просто мифы, истории, спущенные Собственником, чтобы напугать нас, заставить вести себя так, как полагается хорошим мальчикам и девочкам? Что если всё неправда? Разве ты не хотел бы остаться со мной навечно?
– Я такой как есть. – Он протянул руку и погладил её волосы нежно, как дано лишь любовнику. – Как ты понимаешь, это нелегко даже для меня, а я ждал целый год.
– Я понимаю, но, в конце концов, ты жив. Что произойдёт, если ты также умрёшь?
– Таковы годы. Не будем думать об этом.
– В один прекрасный день это случится, Джозеф, чья любовь тогда нас вернёт?
– Он в ужасе содрогнулся, понимая её правоту, в тот миг солнце зашло.
***
Пересчёт всегда являлся худшей частью дня. Он отнимал вечность. На протяжений многих лет бухгалтера ходатайствовали к Собственнику с просьбой позволить начинать этот этап пораньше, но Собственник и глазом не повёл. Цифры в последнее время вновь возросли. Дополнительные души, усилители экономики, являлись в то же время лишним бременем для бухгалтеров. К счастью, в ту ночь не случилось тяжёлых конфликтов между теми, кто заступает на смену и теми, кто её покидает. Одна-две потасовки, ничего серьёзного. Один из заведующих вручил Питеру бэйджик.
– Всё в порядке, все на месте, сэр.
– Отлично.
Питер поставил галочку в списке. Ещё один на очереди этой ночью. Балансовый счёт не позволял понять, чью цифру ждёт этот человек. Обернувшись, Питер заметил Эдера, нервно переминающегося с ноги на ногу, теребящего, словно защищая от посягательств, свой бэйджик. Питер протянул руку. Эдер неохотно передал набор цифр. Питер бросил на них взгляд специалиста. Расхождения случались так редко, что обнаружить их не составляло труда.
– Ошибка?
– Нет, сэр.
– Третий раз за месяц, Эдер. Это правда нехорошо.
– Не в этот раз, сэр.
– Вы полагаете, это что-то подлинное? Кто-то остался внизу?
– Вновь девушка.
Питер вздохнул и покачал головой. Его одолевало искушение записать произошедшее как сбой, но он знал, что на всякий случай лучше проверить.
– Если вы вновь проявили невнимательность…
– Уверяю вас, нет.
Питер постучал по бэйджику Эдера.
– Ладно, идём. Покажи мне, что там.
***
Полночь давно миновала, а они всё ещё оставались у него в квартире. Джозеф нервно прохаживался вверх и вниз, разговаривая с ней через закрытую дверь ванной.
– Это никогда не сработает.
– Верно.
– Тебе не требуется ни пропусков, ни вещей?
– Конечно, они нужны, но никто их не проверяет.
– Тебе придётся торчать там, подобно больному большому пальцу.
– Нет.
– Да ты хоть раз была в элитном секторе?
– Дважды. Разок во время школьной экскурсии, когда мне было 15, второй раз – незадолго перед смертью. Подвернулась большая подработка в роскошных апартаментах зоны Евро-метро. Тогда я провела там немного времени. На самом деле, Джозеф, они ничем не отличаются от нас.
– Ага. Они отличаются внешним видом, одеждой, и даже речью.
Она отворила дверь в ванную и завертелась перед ним. Платье на ней, вероятно, стоило больше, чем вся квартира.
– Кэсси? – Джозеф отступил, слегка напуганный явившимся видением.
Она направилась к нему. Он отступал до тех пор, пока не оказался загнанным в угол. Прикоснувшись к нему волосами, она спросила:
– Ты всё ещё не веришь, что я смогу это сделать?
***
Питер проверил баланс. Последний, как живой, глазел на Питера, решительно отказываясь верно складываться. Толпа в секторе «G» становилась беспокойной. Их пересчитывали 6 раз.
– Я говорил вам.
Питер метнул на Эдера испепеляющий взгляд, и подчинённый умолк.
– Мы проверим их ещё разок.
– Там будет бунт.
– Не будет. Мы их прикормим, и они снова станут ручными.
Эдер кивнул в знак согласия: солидный план.
– Ступай, – приказал Питер, и Эдер передал команду подчинённым. Они отмечались на каждом выходе и вновь пересчитывали проходящих мимо заключённых. Ропот недовольства стих, когда каждая душа покинула пустой зал, отправившись в простой ещё на год. Цифры постепенно уменьшались, пока не оказались проставленными несколько последних запаздывающих галочек, тогда бэйджики вернулись Питеру. Последний вновь пробежался взглядом специалиста по цифрам, желая им сойтись. Но одна оставалась. Питер поманил Эдера.
– Нам известно, кто она?
– Двадцать пять лет, пять футов десять дюймов роста, карие волосы по плечи, голубые глаза, вес – десять каменных футов.
– Это всё я знаю. Я умею читать. Кто она?
– Кэсси Миллер.
– Как она умерла?
– Несчастный случай.
– Разве это не всё?
– Нет, сэр. Произошёл несчастный случай. Ошибка.
Эдер передал Питеру обстоятельства смертного листа.
Питер мрачно глянул на бумагу.
– Я вижу.
– Её не должно быть здесь, сэр.
– Слишком поздно.
– Ты думаешь, она понимает?
– Не знаю. Возможно, она как-то чувствует, как-то воспринимает.
– По моему опыту, солнце в людях не светит так ярко.
– Всегда существуют исключения.
Питер поджал губы.
– Придётся ему доложить.
Эдер отступил. Его бросило в дрожь.
– Я должен отправиться с вами?
– Это твой сектор, Эдер.
– Но это не моя вина.
Питер крепко сжал руку на плече коллеги.
– Не стоит волноваться. Он поймёт.
***
Они предстали прямо перед Собственником. Эдер отчаянно боролся за контроль над собственными нервами. Никогда прежде он не был так близок к Старику. Конечно, были регулярные встречи, но всё казалось иным, когда за столом собиралась дюжина человек, обсуждали цифры. Здесь, в офисе, втроём, Эдер ощущал себя под следствием.
– Раньше не наблюдалось признаков недовольства?
Питер подтолкнул Эдера локтём.
– Сэр?
– Надлежащие проверки проводились перед тем, как ей был позволен ежегодный визит?
Эдер прокашлялся.
– Я думаю, да, сэр. Я имею в виду, что, как глава сектора, я не могу отвечать за каждого человека лично.
Собственник посмотрел на Питера.
– Я вижу.
– Если вы обратите внимание на вводные, сэр… – Эдер шагнул вперёд и принялся страстно спорить. – Ей не место здесь, правда. Не удивительно, что она отстала. Она должна чувствовать несправедливость.
Стальной взгляд Собственника заставил Эдера остановиться, последнее слово его мольбы повисло в воздухе как приговор.
– Так вот что ты об этом думаешь?
– Сэр?
– Справедливость. Тебе никогда не приходило в голову задать вопрос, Эдер, откуда взялся пиджак на твоих плечах, еда на твоём столе, вино, которое ты пьёшь? А как насчёт домов отдыха и пассажей удовольствия? Кто предоставляет тебе всё это, Эдер? Экономика должна как-то работать, и чем тяжелее им там, у насоса, тем легче нам тут. Как ты думаешь, для чего я позволяю им благодать раз в год? Благодать, когда они могут удовлетворить близких, которых они навещают? Есть ли у тебя хоть какие представления о дополнительных расходах на тех самых близких, о расходах тех близких на вечеринки, праздники, отели, полёты, цветы, причуды? Нагрузка на экономику огромна. И кто ощущает истинную пользу?
Эдер не мог определиться, является ли вопрос риторическим. Прежде чем он успел ответить, Собственник поставил следующий вопрос:
– Позволь мне выразиться иначе. Когда в последний раз ты хотел чего-нибудь, Эдер?
В тот момент Эдер отдал бы всё, чтобы пропасть с глаз начальника долой. Но что было прежде? Эдер не уделял этому должного внимания. Ответ ударил по Эдеру так странно, что он невольно выпалил его:
– Никогда.
– Точно. И мы не хотели бы, чтобы это закончилось сейчас, не правда ли?
Эдер замер и задумался. Приходящий на ум ответ не представлялся ему верным, но он знал по тону голоса Собственника, что именно этот ответ от него требуется.
– Поэтому мы вынуждены защищаться от маленьких поступков, подобных этим, ибо в случае их распространения, где окажемся мы?
С этими словами Собственник вернул бэйджик Питеру. Питер повернулся к своему главному надзирателю.
– Сделайте звонок.
– Есть, сэр.
Собственник вернулся за стол и погрузился в чтение дела Кэсси.
Питер прочистил горло.
– Сэр, вы кое-что забыли?
– Хммм? – Собственник поднял голову, посмотрел рассеянно.
Питер кивнул в сторону Эдера.
– Ах да, конечно. Эдер, мои поздравления.
– От меня что-то требуется?
– Сегодня, естественно.
Эдер выглядел озадаченно.
Собственник поджал губы, чуть смущённо.
– Это был день твоей смерти.
Эдер начал исчезать.
– Нет!
Его крик уже затерялся в коридорах времени, в то время как очертания безрассудно продолжали проявляться. Они хватались за Собственника, который словно намеренно противостоял умирающему духу, будто даже не подозревая, что тень человека никогда его не достигнет.
– Увидимся на будущий год.
***
Кэсси и Джозеф стояли у въезда на мост. Она выглядела прекрасной в украденном платье. Он так и не снял рабочий комбинезон.
– Пойдём со мной.
– Я не могу.
– Я скажу им, что ты – мой личный рабочий.
– Ты веришь, они это примут?
– Почему нет?
– Откуда тебе известны такие вещи?
– Не известны. Но в том-то и дело. Платье только половина дела. Остальное – доверие и отношение.
Джозеф пребывал в смятении. Он правда хотел ей поверить, только очень боялся последствий. Фары автомобиля выхватили их из тьмы, и они нырнули в тень дверного проёма последнего старого здания на их стороне моста. Сам мост являлся пересечением двух миров: мира рабочих и мира удовольствий. На перекрёстке не имелось охраны. В ней не существовало необходимости, поскольку каждый член общества знал своё место. Кэсси прижалась к Джозефу, когда мимо них проскользнула машина. Джозеф ощутил её тёплое притягательное тело. Его поражало, что она всё ещё жива. Он мучился сомнениями относительно того, что должно было произойти и не представлял себе, что она когда-нибудь может стать для него менее реальной, чем сейчас. Этого просто не случилось. В действительности она, во всяком случае, ощущала себя более материальной чем когда-либо. Несмотря на то, что машина осталась в далёком прошлом, он крепко обнял девушку, чтобы ощутить её твёрдую грудь на своей груди. Он наклонился и поцеловал её прямо в губы.
– Какого чёрта ты считаешь это игрой?
Удар возник словно из ниоткуда. Джозефа ударило по плечам. Не слишком больно, но удар застал его врасплох. Он повернулся к противнику, убеждаясь, что Кэсси в безопасности. Машина остановилась у обочины, из неё выбрался водитель в чистом полосатом костюме в тонкую полоску, замахнулся тростью на Джозефа.
Кэсси заговорила:
– Всё в порядке.
– Это далеко не всё в порядке, дорогая. Я видел, как этот скот касался тебя. После того как мы изобьём его до смерти, ты сядешь в машину, я отвезу тебя домой.
Потребитель поднял трость, чтобы ударить вновь. Джозеф нанёс ему сильный короткий удар. Кулак попал в лицо потребителя и сбил его с ног. Кэсси подошла к неподвижной фигуре. Она вновь посмотрела на Джозефа.
– Его больше нет?
Кэсси кивнула.
– Не может быть. Я не слишком сильно ударил его.
Кэсси улыбнулась Джозефу.
– Спасибо.
– За что? У тебя прибавилось проблем. Мы должны уходить отсюда, уходить скорее. Что, если кто-то нас видел?
Джозеф отчаянно озирался.
Кэсси обыскала тело, вытащила нечто из кармана пиджака. Она предложила Джозефу набор ключей от машины.
– Присоединяйся.
Джозеф промолчал.
***
Собственник и Слуга, они встретились на нейтральной территории. Таковы были правила. На первый взгляд всё выглядело респектабельно и любезно. Слуга тихонько бушевал внизу, вечно недовольный своим местом в схеме вещей. Собственник передал ему документы Кэсси.
– Это длится слишком долго.
Слуга не ответил, предпочитая прочесть дело.
– Надеюсь, проблем не будет?
Слуга захлопнул папку.
– Она этого не заслужила.
– С каких пор ты заслужил?
– Так было всегда, вы забыли?
Собственник взглянул на него холодно.
– Вы отказываетесь?
Слуга лишь улыбнулся.
– Где она?
– А ты где думаешь?
***
Кэсси вела машину до тех пор, пока не закончился бензин. Потом она бродила по улицам, часто задыхаясь от захватывающей дух архитектуры города удовольствия. Она изумлялась, какой чудесной может быть жизнь. Люди приняли её за свою, и она изо всех сил старалась не поддаваться волне потребительских чувств, излучаемых всеми. Держаться одной – таким представлялся ей единственный способ сдержать внутренний гнев и попытаться выверить следующий шаг. Уму не за что было зацепиться по эту сторону моста. Казалось, тут всё – один сплошной круговорот еды, пития и игры. Она миновала очередной салон оргиастической любви, который обещал удовлетворить все её желания, и даже больше. Взгляд девушки с экрана почти соблазнил Кэсси. Никогда прежде Кэсси так не смотрела на женщину. Она неохотно оторвалась от окна и направилась в одну из кофеен через дорогу. Сделав заказ, Кэсси заколебалась, потому что не имела денег заплатить, потом до неё дошло, что она не обязана платить: здесь всё бесплатно.
Выбрав столик у окна, она осталась одна, пытаясь привести мысли в порядок. Потягивая напиток, она наблюдала за тем, как потребители предаются повседневным развлечениям. Беззаботная атмосфера опьяняла, как и вкус кофе, который взрывался на её языке и губах. Она медленно допила остаток, наслаждаясь каждым глотком, прежде чем поняла, что ей не нужно быть столь бережливой, достаточно просто заказать следующую порцию. Она вернулась к своему столу, получив добавку. Теперь на нём лежала рекламная листовка, обещающая вечерние развлечения в зале для торжеств. Вторая чашка кофе не показалась ей столь сладкой, поскольку она думала о Джозефе на фабрике, одиноком, напуганном. Сложив листовку, она воткнула её в верхнюю часть платья. Третья чашка показалась ей мягкой и светской, как те, которые она пила в своём секторе, когда была жива. Поставив недопитый напиток на стол, она разорвала листок на мелкие клочки и отправилась к мосту.
Будучи не в состоянии путешествовать на машине, Кэсси недооценила, как далеко занёс её автомобиль. Её ноги болели от грубой непрактичной обуви, к тому же она была голодна. Огибая следующий угол, Кэсси пришла к выводу, что, должно быть, ошиблась с поворотом на дорогу, которая открывалась на величественную центральную площадь, с самым великолепным зданием, которое она когда-либо видела. Плакаты, украшающие парящие колонны, объявили девушке, что она попала в зал торжеств. Люди сотнями стекались внутрь. Стиснув зубы, Кэсси направилась к противоположной стороне площади. Попытка сразиться с людским потоком оказалась не такой лёгкой, как Кэсси представлялось и, несмотря на то, что она боролась изо всех сил, скоро девушка обнаружила, что людские массы подхватили её, увлекли внутрь здания.
Там, внутри, её засыпали напитками и едой со всех сторон. Кэсси отказывалась прикоснуться к чему-либо, вместо того она искала проход в толпе, чтобы пробиться назад. Внезапно погасли огни, и толпу охватил сильный всплеск. Загорелась одинокая люстра, показывая, что пространство в центре зала свободно для танцующих пар. Кэсси зачарованно, замерши, наблюдала за вальсирующими парами. Никогда в жизни она не видела ничего подобного. Происходящее просто завораживало. Вся комната, казалось, движется вокруг неё. Нет, не совсем вся комната. Она заметила его издалека. Он носил пылающий смокинг и отказывался от руки всякой девушки, желавшей закружить с ним, и все они пытались, и все уходили. Он направился прямо к Кэсси. Достигнув её, видение протянуло вперёд руку. Инстинктивно она знала, кто он.
– Потанцуем?
– Разве у меня есть выбор?
– Конечно, нет.
– Тогда я польщена.
Он обнял её, и они закружились вокруг комнаты. Они двигались быстрее и быстрее, пока другие танцоры не обратились в пятна.
– Ты знаешь, я однажды осмелился полюбить как ты.
Она посмотрела ему в глаза и вызывающе улыбнулась.
– Это стоило того.
Он улыбнулся ей в ответ.
– И я так думаю.
Затем он поцеловал её. Её душа выдержала мгновение экстаза, прежде чем слиться с его вечно блуждающей бесконечностью.

(с) 2011

P.S. Так выглядит поэт Тони Хэйнс. Мне неизвестно, имеет ли он отношение к автору рассказа. Тёзки на фейсбуке у него существуют.

Музыка со страницы поэта Тони Хэйнса. Эти «голливудские», в значении та, старая Америка, с её диснеевскими розовыми мечтами, ритмы, на мой взгляд, хорошо резонируют с рассказом. «Make America Love Again» (c) S. Wonder» – цитирует он у себя на странице любимого мной  в подростковом возрасте сентиментального американского темнокожего  певца и композитора Стиви Уандера.

Оригинал рассказа:

Автор Дмитрий Тюлин 70 Articles
НКК "Юг"

4 Комментарии

Оставить комментарий